Ванесса, пребывающая в полубессознательном состоянии, зарычала, попыталась стряхнуть чьи-то пальцы, сжавшие запястье, но ничего не вышло. Несса развернулась, и приклеившийся к глазам Эльзы-Маргариты взгляд наконец погас, утих. Мора-одиенна уже собиралась было высказать всё, что думает, персоне, схватившей её за руку...
- Отпусти... Святой Максианус! - поражённая Ванесса застыла столбом, сверля полубезумным взглядом Элизабетту. Старая выдра! Неужели она сюда по мою душу притащилась? Какой забавный каламбурчик, хе-хе.
- Вы, бабушка, кажется, что-то перепутали, - прошипела Ванесса. В глазах мертвечинки зажёгся осознанный яростный огонь. О, она помнила, помнила эту тётку, едва не угробившую мора-одиенну в тесной комнатушке! Такое, к слову, не забывается.
- Ты думаешь, я тебя не помню, кровососущая сволочь? - кажется, это уже Ванесса что-то перепутала... Абсорбанты таки энергию сосут, а не кровушку. - Да тебя обратно в твою "Арию" только вперёд ногами внесут!
Выдав высокопарную угрозу, Несса задумала вцепиться в густую шевелюру женщины (истеричка - она и есть истеричка, даром что баронесса... бывшая). Но вдруг закружился мир перед глазами, сплющилась противница, расцвёл в вечной тьме фейерверк, смазавший реальность... Ноги Ванессы подкосились, и труп рухнул оземь - без единого вздоха или звука, лишь стук был громкий, когда Несса затылком о пол приложилась. Да вот незадача - свалилась мора-одиенна аккурат на Печать. Придётся двигать теперь ведь бездыханное тело, чтобы артефакт извлечь.
А Ванессе вдруг привиделось что-то довольно страшное и склизкое, обмазанное кровью. Впрочем, её часто мучают кошмары. Со дня её смерти.

Грета инстинктивно отшатнулась, ухватилась левой рукой за щеку, будто бы у неё болели зубы. Ощущать чужую волю в рамках своего разума - не самое приятное чувство. Напряжённые, струящиеся болью слова... Сами собой выступили слёзы, правда, этого никто не заметил, сама девчонка - в том числе: вода всё смыла, очистила, унося скверну с собой, успокаивая... Как же ей стало жаль эту измученную марионетку злого замысла! За что он страдает? Быть может, он при жизни он сделал много зла? Но кто, кто имеет право его судить, тем более - так жестоко? Грету даже, кажется, затрясло. Страх, сострадание, колючая жалость - всё смешалось воедино, заставляя Грету переживать так, как никогда доселе. Да, никогда она ещё не ощущала такого! Её прежняя жизнь была полна покоя, счастья и тихой радости. Иногда к этому всему примешивался слабый страх, нудная, тупая боль, но не больше. Возможно, эти эмоции знаменуют новую эру в жизни Греты?
- Я помогу вам! Обязательно помогу!
Тонкий, срывающийся голосок, напряжённый до безобразия. Чистое, наивное дитя, как легко увести её за собой, указать неверный путь... Но, в конце концов, в своей душе она и сама может найти верную дорогу.
Серебром...
Слова каленым железом выжгли финальный аккорд, и Грета отступила ещё дальше, напряжённо мотая головой.
- Нет! Я не смогу! Я...
Даже сама мысль о том, что можно уничтожить разумное существо (хоть оно и так не очень живое было), для Греты была кощунственной. Она не эту жизнь даровала! Не она её и отберёт.
Странно, как же девчонка собиралась стать воительницей с такими-то принципами...
- Я помогу обрести вам покой!
Судорожные подёргивая призрака ни на какие дельные мысли девушки не навели. Что ж, ей всегда была свойственна удивительная беспечность, а тут вообще сложно думать, когда в разуме клокочет целый вулкан ощущений. Грета, споткаясь, метнулась к столу, бухнулась на колени и, нелепо отставив пятую точку, полезла под покосившейся столешницей. Кости слегка мерцали. Некоторые из них смешались, наползли друг на друга, образовав некрасивые бугорки, но скелет ещё был узнаваем. Тонкие пальчики Греты замерли над крайней костью (берцовой, кажется), а лихорадочный запал мигом пропал. Как я могу дотронуться до них? Да и вообще... как я извлеку скелет, если кости ничем не соединены?.. Глупая девчонка, сразу она не догадалась, что кости придётся складывать в кучку, дабы их вообще куда-нибудь транспортировать можно было. Но когда мысль, хоть и запоздало, но стукнулась о бортики девичьего разума - Грету прошиб холодный пот (хотя в воде это вообще проблематично - тем более, что мертвенный холод никуда не ушёл). Это же неправильно, наверное. Я могу потревожить дух этого мужчины... Хотя его, кажется, уже потревожили. Но вот я бы... я никогда бы не разрешила складывать мои кости в неаккуратную груду!
Чистоплюйка. Повздыхав и помучившись, Грета всё-таки решилась. По одной аккуратно беря кости двумя пальцами, девушка складывала их в подол рубашки, который она отогнула, обнажив впалый живот. Что-то мистическое и неправильное было в этом, но Грета... Она будто бы в трансе была - столько впечатлений, столько переживаний, и всё - за неполные пятнадцать минут!
Увенчал солидную кучку расплывшийся в щербатой улыбке череп. Грета, кряхтя, вылезла из-под стола (естественно, ощутимо приложившись затылком о край), и буквально в два шага одолела небольшое расстояние, отделявшее застывшего призрака от неё самой. Подол она аккуратно придерживала рукой. Грета застыла, опустив взгляд, перед обезображенным призраком. Ей было стыдно смотреть ему в глаза. Да и вообще это как-то неправильно - смотреть в глаза человеку, чьи кости покоятся у тебя на пузе.
- Я готова, ми... милорд. - Последнее слово вырвалось само, непроизвольное и какое-то слегка неправильное. Да и вообще всё было неправильно в этой ситуации: и жалкая девчонка, сжимающая в руках белые кости, что внезапно обзавелась жабрами, да и этот страшный дух тоже выглядел не весьма обыденно. - Я дарую вам покой... и вечную тишину! Верьте мне! Вы такой... Не надо было так... Вы несправедливо наказаны.
И, помолчав, добавила с кротким вздохом:
- Я чувствую.